Леди Рунета: Ольга Бруковская

Ольга Бруковская:
Как c какой? Учиться. Я, кстати, не уверена на счет именно 60-ти. Но если ты говоришь — значит так и есть.

Ольга Бруковская:
Бизнесу. Это очень интересно. Особенно, когда есть большой практический бэкграунд.

Я готовилась почти год к поступлению. Чтобы сдать все тесты, мне пришлось фактически выучить английский. Он у меня был в зачаточном состоянии развития, мой первый язык — французский. Правда, теперь забываю его.

Еще находясь в Москве, я поступила в Стенфорд на довольно короткий курс Strategic Marketing. Позже, уже будучи в US, поступила в Беркли, на «Business Administration».

Ольга Бруковская:
О, да! Во-первых, это очень интересно.
Во вторых — закрываю гештальт. В МГУ у меня особо не было студенческой жизни. Мы работали много. Очень завидовала тем, кто мог лекции прогулять, у фонтана посидеть, на «сачке» пиво попить.

Вот когда начала учиться в Америке — прямо голову срывало от этих простых радостей: полежать между классами на полянке с учебником, в перерыве на йогу сходить. С лекциями и форматом получения знаний я к тому времени была хорошо знакома. А вот полянки… Они в Беркли по-умному сделаны — в форме воронок, с наклоном. Ты лежишь на склоне, голова выше ног, загораешь и читаешь. Удобно.

Правда, спустя полгода стало понятно, что с полянками все. Больше не радуют. Помимо учебы, которая кстати отнимает массу времени, нужна какая-то активная профессиональная жизнь.

Ольга Бруковская:
У меня нет ни одной причины принимать это решение сейчас.
Смотри, я люблю Москву и люблю Калифорнию. Хорошо знаю обе культуры, понимаю плюсы и минусы профессиональной сферы и жизнедеятельности на обеих территориях. Мне не запрещены передвижения по миру. Таким образом, в моем случае вопрос «оставаться» или «возвращаться» — не стратегический. Он вообще мне не нравится, так как в нем звучит какой-то фатализм и «навсегдашность», для которой в условиях относительно открытых границ в мире я не вижу повода.
Для меня оба варианта сбалансированы относительно друг друга. То есть почти равнозначны. До конца года исходные данные могут поменяться: рынок, его запросы, задачи Чойстера, личные обстоятельства. Вообще, в этом вопросе единственное, где наблюдается стабильность — это климатические условия в районе г. Москва. Семь месяцев в год без солнца — это сильный аргумент. Короче говоря, я буду принимать это решение к концу года. Если вообще буду.

Ольга Бруковская:
Долина — это прежде всего некий информационно-культурный микроклимат, крайне плодородный на стартапы и новые технологии. Что касается интеграции, это не сложно. Люди, вне зависимости от их статуса, очень открыты, легко делают интродакшены и идут на контакт. Открытость — это одно из основных свойств культуры. Если совсем нет никакого нетворкинга, с которого можно было бы начать, я очень рекомендую программы погружения для стартапов из России. Например, GoValley (http://www.govalley.ru/) и Deep Dive (http://www.risventures.com/2011/10/21/programma-i-materialy-deep-dive-dlya-it-predprinimateley-v-kremnievoy-doline-programma-v-moskve). В области формальной контентной составляющей они довольно близки — я имею в виду спикеров, тематический охват, встречи и пр.
Но GoValley мне кажется более правильным форматом для Долины. Помимо качественной основной программы, ребята много внимания уделяют именно погружению в жизнь Долины, то есть прямо берут каждого участника за руку и приводят к нужным людям. Такой крайне индивидуальный подход к участникам. Они стараются сделать гостей частью тусовки и помочь им решить задачи, специфические для их стартапа. Они даже живут с участниками программы в одном доме, обсуждают в гостиных их стартапы, устраивают вечеринки, на которые приглашают локальные стартапы и инвесторов.
Например, мне как-то звонят и говорят: «Оль, у нас есть участница, которая делает стартап по HR, она бы очень хотела с тобой поговорить про маркетинг продукта (Ольга Бруковская в течении пяти лет была директором по маркетингу HeadHunter — прим. автора). Приходи к нам в дом на вечеринку или пообедай с нами». Они также очень открыты, могут позвонить и сказать: мы читали в Facebook, что приехали твои друзья. А у нас завтра экскурсия в Google. Если друзья хотят, можем взять их с собой. Это вот такой очень Долинный подход.
Deep Dive в этом смысле — более русский формат: есть программа, есть расписание, спикер приходит, вы можете обменяться визитками, можете написать ему и надеяться на ответ. Что вы делаете вечером — ваша личная инициатива.

Все программы идут на английском языке, так как спикеры в большинстве своем не говорят по-русски. И да, программы платные, но есть масса способов оказаться на них, даже если бюджет вашего стартапа не предусматривает такие траты. Я, например, оказалась на одной из программ так: Choister.ru участвовал в конкурсе и выиграл грант от Microsoft. Нас включили в программу поддержки стартапов BizSpark (http://www.microsoft.com/bizspark/). Я, в принципе, думала, что это очередная формальность и ничего не ожидала. И вдруг мне пишет Сережа Еремин, мол, вот будет такая программа погружения, мы готовы оплатить вам участие. Реакцию мою, если скромно, то можно назвать удивлением. Это я к тому, что бывают приятные сюрпризы, поддержка стартапов корпорациями — не миф. И есть люди, которые искренне, со всей инициативностью, делают свою работу в этих корпорациях хорошо. Они потом еще много раз помогали Choister.ru с участием в важных международных конференциям, например GTS, и с контактами.

Ольга Бруковская:
Наиболее популярное объяснение этой специфики открытости, взаимной поддержки и новаторства строится на событиях и фактах последних, скажем 50-60 лет. Я имею в виду весь этот общеизвестный бульон из демократических, сексуальных и философских свобод, принятие окружающих такими, как они есть, наркотики, расширяющие сознание, оптимизм и земли, выделенные Стэнфордом.

Но мне больше нравится версия, услышанная от одного местного пожилого, как ни странно, республиканца. Он считает, что причина такой культуры — историко-географическая. Географическому положению Калифорнии исторически были присущи довольно ущербные связи с Европой и другим побережьем Северной Америки. Люди просто были вынуждены все нужное производить и изобретать сами. Упрощая: вот ты пашешь землю и растишь зерно на 20 семей вокруг. Но тебе нужен плуг, хороший, чтобы позволял пахать лучше и быстрее. Вот сосед придумывает такой плуг. Конечно, ты будешь соседа поддерживать и помогать ему. Других источников хорошего плуга у тебя ведь нет. К слову сказать, поныне Калифорния — один из самых богатых и развитых, в том числе и в области сельского хозяйства, штатов.

Ольга Бруковская:
Мне кажется, я думаю образами и понятиями, а не словами. Так что я вообще не думаю на языке. Акцента, когда я говорю по-русски, у меня и правда нет. Бывает беда — вставляю в предложения слова из английского или забываю какое-нибудь совершенно базовое слово по-русски. Московских друзей очень раздражает. На днях сказала «Я задискаверила…». Пытаюсь сказать по-другому и понимаю, что забыла, как это по-русски, и не могу подобрать точный аналог.

На самом деле у нас об Америке много мифов. Один из них о том, что американский английский язык беднее русского.

Ольга Бруковская:
Choister как технология родился из наших с Костей и Лешей (Константин Заславский и Алексей Низовских — со-основатели проекта. Прим. автора.) философских дискуссий о том, как люди делают сложный выбор. И что им необходимо для этого.
Для выбора, в котором человек уверен, требуется:
• знание, что ты выбираешь из всех доступных тебе вариантов,
• возможность быстрого сужения выборки по заданным тобой параметрам,
• возможность сравнивать и приоритезировать несколько почти идеальных вариантов, по тебе одному известному принципу.
Именно в таком порядке. На последнем шаге невозможны обобщения. Все индивидуально.

Choister.ru как умный поиск недвижимости, родился потому, что это была одна из наиболее требующих применения такой технологии вертикалей в Рунете.

Ольга Бруковская:
Да, слежу. Во-первых, за тем, что происходит на рынке в целом и подробно — за вертикалью недвижимости.
Во-вторых, слежу за тем, что интересно мне лично.
Персонально меня очень занимает все, что связано с визуальной коммуникацией. Я именно так потребляю информацию: обожаю инфографику, схемы, с удовольствием смотрю фотографии людей, активностей, красивых интерьеров и предметов. При этом спокойно отношусь к пейзажам, потому что современная фотокамера и средства дизайна не передают глубины так, как мне бы хотелось. Остается «репортаж» и «иллюстрация»

Мне интересны все визуально-ориентированные стартапы. Я, например, большой фанат Pinterest. И даже считаю, что знаю, как его сделать более правильно и как продвигать.

Есть, например, еще hipmunk.com — сервис бронирования билетов и гостиниц. Ребята фактически придумали заново формат выдачи данных пользователю. Их таблица результатов поиска — то, чем совершенно точно можно гордится. И это, я считаю, инновационный подход. Сели, сильно подумали над тем, над чем давно никто предметно не задумывался, и сделали реально удобно.

В Choister, кстати, мы много думаем о визуализации и удобстве. Придумаем, выложим, посмотрим, как реагирует пользователь и либо двигаемся дальше, либо убираем.

Из российских проектов мне очень нравится InMyRoom.ru. Красивый, удобный, с душой и умом сделанный продукт. Крайне удобный для визуального потребления. Ребята большие молодцы!

Вне темы визуализации, из последних российских стартапов, я очень порадовалась появлению WeStudy.in. Это продукт для русского пользователя про образование за рубежом. У сервиса очень важная миссия, как мне кажется. Вообще тема образования очень правильная, ее надо делать.

Ольга Бруковская:
Мы познакомились какого-то февраля 2002 года в присутствии некоего количества талантливых литераторов и известных интернет-деятелей. Дружба развивалась стремительно.

Я тогда работала в РБК, а Аня как раз переходила работать в компанию. Таким образом, мы стали проводить вместе по 18 часов в сутки, с короткими перерывами на сон. Потом мы стали много путешествовать вместе. Это такой тест — ты можешь дружить с человеком пожизненно, если вам вместе комфортно на отдыхе. Вообще, я ее очень люблю. Аня очень искренний и верный друг. Обожаю, когда она кому-то про меня истории рассказывает. Очень смешно у нее выходит.

Ольга Бруковская:
О да! Аня — очень влиятельная персона.
Благодаря этой дружбе я перестала есть болгарский перец и больше не раздражаюсь, увидев «фиолетовенький».

Ольга Бруковская:
Для меня не очевидно, что я мало белый ношу. Ношу.

Я прагматичный и рациональный человек. Моя одежда должна быть комфортной визуально и технически. А с белым цветом есть сразу две проблемы: утренний американо и обеденный борщ.

Ольга Бруковская:
Брук — это фамильная кличка, передающаяся из поколения в поколение. Я, кстати, единственная ее носительница женского пола. В нежном возрасте я, правда, была Брукеша. В нынешнем возрасте, но нежном контексте, я бываю Бру.

Сара же — это результат множества взаимозависимых комментариев друзей на фоне моего увлечения историей Холокоста в ранней молодости. Собственно, так и получился ник sarabruk, изначально для ЖЖ.

В конце концов, «Бруковская» — долго и сложно писать в любой транскрипции. А прочитать с первого раза без ошибок вообще мало кто может.

С «Брук» однажды был такой случай. Звонок в Казахстанский офис HeadHunter. Организаторы уточняют список гостей конференции из Москвы: Сандлер, Брук, Гольдберг и спрашивают: «Простите, а кто из них женщина?».

Ольга Бруковская:
Нет, конечно, пишу, как в паспорте.

Ольга Бруковская:
Да, жив. Использую почти во всех сервисах. Но ЖЖ с таким ником я больше не веду. Вела много лет. Потом, во время атаки на LJ меня взломали и удалили все записи. Ребята из Яндекса помогли восстановить открытые посты, приятель написал программку, которая раскидала их в моем ЖЖ по нужным датам. Но комментарии и подзамочные посты, которые представляли для меня основную ценность, вернуть было не возможно. И я как-то потеряла интерес.
ЖЖ sarabruk — это был мой единственный личный дневник. Мне его много лет не хватало.
Но сейчас я нашла решение. Нет, в Facebook я не пишу ничего личного. Никаких сомнений в устройстве мироздания, философских выкладок, вопросов про саморазвитие и событий личной жизни. Дежурные фото из поездок и ссылки на интересные статьи. Никакого хардкора. Facebook для меня — удобный инструмент потребления актуальных для моих медиа интересов новостей и личных событий в жизни знакомых.

Ольга Бруковская:
Оберегаю до известного предела. Я в принципе не скрытничаю. Про деньги… Деньги есть, спасибо. Детали про объем и распределение моих доходов должны, как мне кажется, остаться между мной и налоговой инспекцией.

Ольга Бруковская:
Про семью: мы очень любим друг друга. Все, не только те, кто кровные родственники.
Мне повезло, я выросла и живу в абсолютно счастливой семье, мужчины которой всегда были настолько мудры и сильны, что роль женщины никогда не предполагалась быть выраженной через жарку и варку продуктов питания, уборку жилой площади, обмороки и слезы. Женщины же были самостоятельны, умны и внимательны. В общем, это такая работающая модель счастья, конечно. Мне очень повезло.

Про папу: у меня нет ощущения, что он не в курсе новостей именно моей жизни. Про происходящее в мире, я бы непременно рассказала, что Андрэ Агасси — лысый. У нас с папой всегда был общий контекстно-эмоциональный фон восприятия событий.

Ольга Бруковская:
I have literally no idea.

Если бы в самом начале «зарабатывать» не было бы критически важной для выживания задачей, думаю я могла бы состояться где-нибудь в «социалочке». Страдающие старики, брошенные детки — это все меня очень трогает. До физической боли. Я бы могла этим заниматься, а так как имею природную склонность к эффективной организации процесса, думаю, у меня бы получалось.

Ольга Бруковская:
Я училась все-таки экономике и дисциплинам, приближенным к предпринимательству и HR.

Ольга Бруковская:
Нет, я вообще не верю в это, ерунда.

«Хочешь пять — знай на шесть». Если ты профи и разбираешься в вопросе — то твой пол, раса, количество ног и рук могут стать причиной недоверия, только если ты сама этого захочешь.
Глава Yahoo — женщина, Hewlett Packard — женщина. Да, таких не много, но не потому, что им не позволяет общество или коллеги. А потому, что многие позволяют обществу и коллегам не позволять. И потому, что на это просто есть объективные биологические причины.
Женщина, благодаря своим физиологическим преимуществам, да, именно преимуществам, выпадает из рабочего ритма на немыслимо долгий период беременности-родов. Если бы мужчина выпадал на столь же долгое время — ему также было бы трудно потом восстанавливать ритм.