Нету, нету, нету,
У меня нет интернету.
Ты спроси хоть у кого:
Нет интернету у него!
Песню про сельский интернет я впервые услышал осенью, объезжая Тверь по той самой трассе М10, на том самом ее отрезке, где встанет в декабре адская трехсуточная пробка – и разрастется: сто километров туда, сто километров сюда. Еще денек-другой – уперлась бы хвостом в стену Кремля. Глядишь, там и почесались бы тогда.
А то откуда им знать, что в стране творится.
Я в пробку гарантированно попадал на все трое суток, но увернулся — благодаря сети. Заглянул перед выездом – и остался в деревне.
Благодаря тому же интернету все ответственные лица могли пробку если не быстро растащить, то сильно ослабить с самого начала. Не доводить ситуацию до абсурда: когда влипли уже десятки тысяч человек, а тягачами работало несколько пожарных машин.
Бог с ней, с общей координацией, когда прямо в пробку лишние сутки отправлялись рейсовые автобусы с людьми – и застревали. Остановимся на разгребании. Хотя бы это мы умеем? В обыкновенных странах, если дело плохо, на дорогу выводят армию. У нас армия в той же Твери прямо под мостом окопалась, танки видать невооруженным глазом, и вертолетчики из Торжка свою взлетку, небось, не веником подметают… Но в России чтобы разгребать сугробы нужна «политическая воля», право на которую приватизировал федеральный центр. Ну так пните его кто-нибудь, этот центр! Скажите ему!
Они же читают твиттер хотя бы.
Пишут там про своих котегов – значит, читают!
Не-а. Не читают.
Видимо, у них мыши кабель перегрызли, а на антенну сосуля рухнула. Твиттер бурлит, социальные сети кипят, новостные порталы фонтанируют трое суток кряду…
Без толку. Нет обратной связи. Ноль.
Вообще, когда говорят о пятидесятипроцентной интернетизации России – ответ напрашивается едкий. Это как СССР был «самой читающей страной» в пересчете тиражей на население. Реально читали в СССР средненько, зато все газеты годились для сортира. Безотходное производство: много рабочих мест для печатников и журналистов, хорошая статистика, и как дополнительный профит – дрянной, но доступный пипифакс мегатоннами.
connection failed
Интернет в России – чистая статистика, которую даже в сортире на гвоздик не повесишь. Особенно хорошо это видно теперь, когда развелось, как собак нерезаных, всяких профессиональных смотрящих за интернетом. Куда ни кинь из-за пазухи камень – попадешь в чью-то пресс-службу. Скоро у каждого дворника будет личный пресс-секретарь. Уже боязно в личном бложике сказать что-то острое: мигом отреагируют и привлекут за несанкционированный розжиг нелюбви к себе, любимым.
И вдруг – блокирована дорога между двумя столицами.
И внезапно через трое суток (!) об этом узнает вице-премьер Рогозин: он телевизор посмотрел случайно. Еще полдня ему надо, чтобы доложить наверх: трое суток (!!!) в ста километрах от Кремля на главной автомагистрали страны творится ад. Я вам это сообщил за секунду, заметьте… Сверху приказывают разобраться и наказать. Подключается прокуратура. Счастье-то какое на четвертый день, когда пробка хотя бы по одной стороне поехала, и именно прокуратура всем нужна просто до зарезу…
Понятно, что пресс-службы не работают. То есть, может и работают, но ориентированы строго на поиск оскорбления чиновников и разжигания ненависти к чиновникам. А это – односторонний интернет, мягко говоря.
Может, принять закон такой, чтобы каждой шишке, от замминистра и выше, принудительно вживляли неотключаемый wi-fi-модуль в пустое место внутри головы? Туда еще и здоровенный аккумулятор поместится.
Но даже с таким модулем — как ты их заставишь читать новости о положении в стране? Не хотят они этого. Будут ежедневно твитить рекламу кота Дорофея. Между собой пересмеиваться. Сообщать нам, что центр Москвы перекрыт для проезда президента Уганды….
То есть, все равно у них образуется специальный односторонний интернет — как сейчас у пресс-службы.
У тверских волонтеров, что возили хлеб и воду вдоль застывшей колонны, интернет нормальный был. У жителей Волочка, что зазывали в свои дома погреться и отоспаться людей из пробки – был. Естественно, был интернет у всякой сволочи, взвинтившей цены на придорожные услуги…
К моему личному счастью, у меня тоже был интернет. Единственный на все село модем-«свисток». Летом наезжают москвичи, и тогда интернетизация пиково доходит аж процентов до десяти. Вот это похоже на правду. А свои пятьдесят с чем-то процентов оставьте для отчетности.
Песня про сельский интернет заканчивается выводом, что нечего сидеть в сети, ибо «лучший собеседник – самогонный аппарат». Кажется, к этому выводу пришла и власть. Гнать она умеет. И в переносном смысле, и в прямом – как гонял с трассы волонтеров, громко ругаясь, тверской наместник.
Потом, говорят, он понял свою ошибку и извинился.
Наверное приказал своей пресс-службе найти где-нибудь интернет и поглядеть, чего там люди пишут.
В тексте цитируется песня группы «Яхонтовый ларь»