— Как бы вы сейчас охарактеризовали существующие отношения интернета и государства?
Их уникальность заключается в том, что государство в лице институтов управления начинает осознавать, что нынешнее состояние интернета приводит к тому, что вся экономика стоит на пути некой революции, связанной с тем, что существует то, что принято называть Интернетом вещей.
Уже существущая связь физического мира с цифровым меняет облик многих индустрий. Важно, что эти индустрии требуют государственных решений, связанных с созданием общей инфраструктуры и законодательного поля. Многие правовые нормы, существующие чуть ли не с советских времен, уже давно устарели. Они были ориентированы на совсем другие виды технологий. Сочетание ответственности государства и понимания частного бизнеса, как необходимо в этой ситуации развиваться, уже дает свой эффект.
— На какой стадии находится процесс внедрения новых технологий в городскую среду, скажем, на примере Москвы?
Довольно сложно говорить о стадиях, мы почему-то любим все строить по принципу лоскутного одеяла. Может это часть национальных традиций или фольклора, но основная идея такая, что многие вещи делаются различными ведомствами. Это, может, и правильно, однако они совершенно не синхронизированы и не связаны в единую инфраструктуру.
— То есть главное сейчас — упорядочить процесс организационно и законодательно?
Да. Причем со стороны государства необходимо не столько зарегулировать интернет, сколько создать преимущества для развития технологий. Можно привести пример великих свершений индустриальной революции. Конкретно — появление паровых машин. Я всегда говорю: у нас ведь тоже были братья Ползуновы, они создали такую технологию. Однако реализовалось это почему-то в Англии. Надо задать себе вопрос: почему? И ответ простой: потому что там сложилось сочетание государственных и культурных явлений. То есть появление законов, наличие финансовых средств для реализации и предпринимательская инициатива людей, которые встряхнули Англию. В основном это произошло за счет иммигрантов из Франции и Испании, но тем не менее, они расшевелили сонный Лондон, и взорвалась индустриальная революция, построенная на паровых машинах. Таких примеров можно приводить много.
А сейчас настал такой момент, когда интернет дошел до той стадии, когда связи физического и цифрового мира становятся настолько глубокими, что могут повлиять на многие индустрии. Мы видим изменения, например, в электронной торговле, но это только начало. Уже можно говорить об изменениях в образовании, строительстве, транспорте и во многих других сферах. Все это можно называть разными сложными терминами: Умный город, Умный дом или Умное тело, но если посмотреть на ситуацию с точки зрения прогресса, то это реальная революция, которая меняет многие вещи. Появляется общий маркетплейс, который устраняет многие сложившиеся элементы старой экономики.
— Много ли сейчас молодых российских компаний, которые активно принимают участие в этих изменениях?
Мне кажется, что на данный момент в России достаточно сложно говорить о каких-то системообразующих вещах. Для этого нужно понимать проблемы системного порядка. И Россия сейчас не является тем лидером цифрового мира, который бы стал законодателем моды. Однако если говорить об индустрии и определенных вертикалях, то Россия может стать этим лидером или вкладчиком в мировое сообщество. Это произойдет, если здесь законы будут приниматься быстрее, чем это происходит в других странах.
У нас есть достаточно четкая государственная вертикаль и такое преимущество можно использовать для быстрого внедрения законов. Вы знаете, в Европе до сих пор законодательно запрещено строить машины без водителя. Поэтому крупнейшие европейские автопроизводители это делают в США. Там уже несколько лет обсуждается изменение данного закона, но чтобы его реализовать, уйдет еще несколько лет.
Поэтому на сегодняшний день Россия может преуспеть за счет быстроты изменений частей законодательства, ориентированных на инновации, а также нововведений, открывающих свободу предпринимателям. То есть того, что позволит максимально быстро внедрять новые революционные технологии в реальный мир.
Мы ведь можем быстро применять новые законы. То же присоединение Крыма, например. В один день ведь было все принято. Я, конечно, вкладываю определенное чувство юмора в эти слова, но если некоторые пакеты законов разные ведомства могут согласовывать годами, то нужно это ускорить. Это поменяет экономику страны и создаст предпосылки для инновационного развития. Все это можно быстро делать при выстроенной вертикали власти.
— Вы уже сказали, что законодательная база во многих странах развивается недостаточно быстро. Однако есть примеры, которые нам стоило бы взять на заметку?
Практически вне зависимости от обстоятельств необходимо ориентироваться на США. Они делают все достаточно быстро и правильно. Законодательная сфера там действительно стремительно меняет облик вещей. Из не столь масштабных примеров мне очень нравится Сингапур. Эту модель, конечно, нельзя перенести на страну, которая элементарно во много раз больше по площади и населению. Но есть и очень интересные для России моменты.
Дело в том, что у Сингапура существует одна большая проблема. Мне кажется, что вообще все решения стоит принимать, исходя из какой-то одной реально глобальной национальной проблемы. Так вот у них национальная проблема — один договор с Малайзией на поставку пресной воды закончился, а второй истекает через 50 лет. Им уже сейчас не хватает воды. Поэтому там создано целое технологическое направление, которое занимается вопросами сохранения пресной воды, ее появления, опреснения и т.д. Исходя из этого они выстроили целую государственную схему с участием частного бизнеса, чтобы запустить из этого такой инновационный кластер.
При этом не будем забывать, что проблема отсутствия воды — не только сингапурская, но и общемировая. Всего через несколько десятков лет это станет одной из основных проблем человечества. Поэтому они уже сейчас, по сути, решают не только локальные, но и мировые задачи. Именно так и нужно развиваться. Мы должны найти проблемы, которые сейчас реально стоят перед российским обществом, бизнесом и государством. Которые накладываются на мировые проблемы, и находить их правильное решение.
— Но ведь в России новые технологии уже во многом поменяли сферы промышленности, которые до недавнего времени и вовсе не имели отношения даже к интернету.
Мне нравится пример такси. Так как это касается как раз законодательной сферы. Я встретил недавно одну российскую команду, которая достаточно успешно реализовала один проект в Росиии, а сейчас они выехали за пределы страны, чтобы осуществить новый проект в Америке. Как ни странно, но в одном из больших городов после запуска их проекта из 7 тысяч водителей Uber за 3 месяца 2 тысячи переметнулись к ним. Они предложили другую инновационную модель. В России делать этот проект они не стали именно из-за регламенторики, то есть законодательства, которое пока не позволяет быстро реализовать свои модели. Второй момент — проникновение мобильных телефонов среди населения, которое, несмотря на все развитие интернета, пока еще достаточно низкое.
— Вообще, насколько силен отток наших Сикорских, Харламовых, Давыдовых из России?
Я уже приводил пример с паровым двигателем. Предприимчивые люди, которые быстро ориентируются и принимают решения, всегда находят место, где им будет удобно реализовать свои идеи. Поэтому если нам в стране удастся создать стратегию, которая поможет развивать правильные законодательные инициативы и давать людям возможность реализовать себя, то в Россию поедут люди со всего мира. Есть пример финтеха, когда многие кричат о запрещении криптовалюты и введении тюремных сроков за ее использование. Но это ведь не правильно.
Если мы хотим развиваться, то начинать как раз стоит с технологий, которые сейчас меняют банковскую среду. В этом плане я очень приветствую решение Сбербанка перейти на blockchain вместо SWIFT — это абсолютно правильный шаг, который переводит всю систему в современные технологические реалии. Но решаться это должно не руководством одного Сбербанка, а на уровне законодательных инициатив. Тогда Россия сможет доминировать и сюда приедут предприимчивые люди с новыми идеями, которые смогут здесь реализовывать свои проекты, пока в Европе, например, 28 стран будут договариваться о том, какое должно быть законодательство.
Спецпроект Интернет Экономика посвящен одноименному форуму Института Развития Интернета.
Подписывайтесь на наш Telegram-канал, чтобы быть в курсе всех новостей и событий Рунета.